Дождались! После семи лет реконструкции труппа Нового Рижского театра вернулась в свое историческое здание на улице Лачплеша, 25. И первым делом дали премьеру спектакля «Секта переводчиков сновидений» в постановке худрука театра Алвиса Херманиса. Он же еще и хореограф, и после долгого перерыва — артист, играющий на сцене.
Разумеется, в зале — цвет латвийской интеллигенции, восхищающийся новостройкой. На входе — руководитель реконструкции архитектор Зайга Гайле и ее супруг, экс-премьер Марис Гайлис. Всем прибывшим (вход теперь со двора) в храм искусств, олицетворяющий архитектурное торжество металла и дерева, вручали бокалы шампанского и конфеты.
В зале — Раймонд Паулс («и тот же ряд, и то же место» в восьмом ряду). Маэстро дружит с НРТ. Теперь уже можно сказать, что пять лет назад, когда Алвис Херманис поставил еще на сцене «Табачной фабрики» на улице Миера (там труппа показывала спектакли все семь лет) «бомбу» — «Заседание исторической комиссии» (о «мешках ЧК») — Паулс был одним из консультантов постановки и рассказал Алвису одну свою историю.
Что до нынешней истории, то начну с конца. Так случилось исторически и случайно — после спектакля я спускался с балкона (четвертый этаж), а на третьем (партер) зашел в лифт Маэстро с внучкой. Раймонд Волдемарович тут же отреагировал после увиденного на протяжении трех часов (с антрактом), с присущим ему вечным юмором: «Ну и что это было? Что-то вроде бывшей дружбы народов?» И убыл. А теперь придется мне вам расшифровывать, что это было. И в любом случае это будет мой перевод с языка «Секты переводчиков сновидений».
Собственно, легкая сенсация — уже в самом начале. В полной тишине к публике выходят артисты театра, каждый с подушкой в руке. В спектакле заняты все артисты труппы — Андрис Кейшс, Элита Клявиня, Гуна Зариня, Гундарс Аболиньш, Байба Брока, Каспарс Знотиньш, Вилис Даудзиньш, Инга Тропа, Евгений Исаев, Яна Чивжеле, Иварс Крастс, Янис Скутелис, Кристине Крузе, Ритварс Логинс, Сабина Тикмане, Агата Кристе, Томс Харьо, Янис Грутупс, Давидс Петерсонс, Чулпан Хаматова, Амината Гриета Диарра, Эвелина Приеде. И каждый складывает свою подушку в центр сцены, укладываясь неподалеку. Так вот, первым к зрителям вышел Алвис Херманис — со своей подушкой.
Сам роман Милорада Павича «Хазарский словарь», по которому поставлен спектакль, полон символов, а уж театральное действо и подавно. И выход Херманиса в качестве артиста — символ. На сцене он не играл с конца 1990-х, в 1995-м еще играл Тригорина в собственной постановке «Чайки» Антона Чехова. Возможно, возвращение на сцену — это дань тому обстоятельству, что первым спектаклем в созданном НРТ (это было 20 января 1993 года) стал как раз спектакль Херманиса Kā lēna un mierīga upe ir atgriešanās («Возвращение, как медленная и спокойная река»). Кстати, в фойе театра продается отличная книга под этим названием, посвященная юбилею и открытию театра.
Алвис в той первой постановке играл с Элитой Клявиней. Поскольку денег было мало, тогда совершенно не было сценографии. Между прочим, и в нынешней постановке сценография отсутствует напрочь, перед нами только голые стены коробки модернизированной сцены (возможно, тоже символ — посмотрите, как сердцевину театра обустроили!). И все три часа — разнообразная музыка, преимущественно фольклорная (звучание — феноменальное!). Здесь и восточная суфийская музыка, и грузинские песнопения, и надрывный дудук, и какие-то напевы, и игра на ударных экзотических инструментах — постоянно. И танцы артистов, которые наворачивают круги, танцуют попарно, все это составляет большую половину постановки, видимо, стремясь выдать невероятную энергетику и суггестив, и вызвать духи прошлого.
Хореографом является, кстати, сам Алвис Херманис — вот ведь новость! Он еще и автор костюмов (вот это давно не новость). Но, впрочем, это не бессмысленные танцы некоего загадочного племени, как могло бы показаться.
Начать с романа Милорада Павича, который тоже сложно анализировать и который таит множество загадок... Как известно, он имеет мужскую и женскую версии (правда, отличие вроде всего в одной страничке, но все же!). Так что, думается, не случайно здесь зачастую женщины и мужчины танцуют отдельными компаниями, своими кругами. А кроме того, есть версии романа... разных цветов. Их три и они символизируют разные вероисповедания — христианство, мусульманство, иудаизм, о каковом смешении и идет речь в романе. И наверное, опять же не случайно, когда мужская труппа, танцуя, оголяется по торс — вдруг откуда-то взмывает пыль трех разных цветов...
Все это разбавляется, собственно, текстом романа Милорада Павича, отрывки из которого читают поочередно Андрис Кейшс, Каспарс Знотиньш, другие. Во втором отделении один фрагмент читает сам Херманис (это когда история о черепахах, и артисты вокруг режиссера медленно ползут, как черепахи, накрытые «панцирями» в виде подушек). Весь спектакль наравне с коллегами священнодействует Чулпан Хаматова, и только во втором акте читает свой фрагмент — на латышском.
Вся эта история — о легендарном народе хазаров, которые жили полторы тысячи лет назад между Черным и Каспийским морями. Они говорили на нескольких языках, проводили красочные ритуалы и даже умели путешествовать во сне. Этот древний мир, который исчез практически бесследно, и описал сербский писатель Милорад Павич. Остался только попугай, который говорил на исчезнувшем хазарском языке и которого триста лет назад выкупил некий турецкий султан.
Так что в версии Херманиса это и символический рассказ о том, как важно для народа сохранить свой язык. И конечно же, это и прямая отсылка к театру, учитывая, что в романе рассказывается и о древнем театре-амфитеатре, в который падали души умерших артистов и зрителей.
Вспомним, что на этой сцене в конце сороковых, когда здесь был театр «Дайлес», начинала свой творческий путь великая Вия Артмане. И тут же, уже на сцене созданного НРТ в конце девяностых она сыграла две свои последние роли — как раз в постановках позвавшего ее в штат Херманиса. Между прочим, сейчас среди зрителей был выдающийся артист Юрис Стренга, который начинал на этой же сцене более шестидесяти лет назад, еще при Смильгисе в его «Дайлес».
Роман Милорада Павича можно читать из любого места и в любом порядке, как известно. Точно также — и спектакль, если угодно. И предположений и версий, что это было, может быть очень много. Например, предположим, что театр — это дивный сон, который позволяет нам оторваться от повседневных забот. Так что этот жанр будет жить — точно. А еще ведь сон, как говорил Зигмунд Фрейд — это метафора смерти. В этом спектакле много — о смерти, о вечном, о снах, которые имеют свой смысл. И о мечтах. И об охотниках за снами и мечтами.
Херманис, как хореограф и невидимый нам сценограф выстраивает из тел артистов настоящие фрески, которые будто застыли на старинных вазах. А что до того попугая... Считается, по-хазарски сейчас говорят только птицы. «Хазр!», — периодически выкрикивают артисты, что напоминает временами то карканье, то ястребиный клекот. Но есть еще миролюбивые голуби. Все артисты стоят на авансцене и исполняют руками взмахи крыльев — это красиво и завораживает, конечно. Кстати, в том самом первом спектакле более тридцати лет назад на этой сцене участвовали заказанные из рижского цирка белые голуби, вокруг раскидали лимоны. «И всюду пахло лимонами и какашками голубей», — пишет Алвис в своей новой книге о театре.
Но нынешний спектакль закончится не этим — а сном, под песню, кажется, Пола Маккартни обо сне. Артисты улягутся друг рядом с другом, заснут — занавес, аплодисменты, все встают и уходят, но не сразу!
«Семь лет, как нас не было, мы думали и не могли придумать, каким спектаклем открыть новый Новый Рижский театр?, — говорит Алвис Херманис. — Это было непросто, потому что хотелось найти идею и материал, которые должны были соответствовать слишком многим критериям. Чтобы у всех актеров НРТ были там роли. Пусть это будет спектакль о нашей труппе, Новом Рижском театре и его истории. Пусть это будет шоу о природе актера и театра. Пусть это будет еще и шоу о тревожно сложных временах, в которых мы живем. Пусть это станет метафорой судьбы Латвии и ее возможного будущего. Пусть станет путешествием во времени и пространстве, вокруг света и сквозь все времена. Чтобы в нем пересекались все горизонтали и вертикали человеческой жизни. Пусть исполнение будет поэтичным, а текст будет соответствовать высочайшему литературному золотому стандарту. Задача найти такой материал может показаться невыполнимой. Но мы справились. Роман Милорада Павича «Хазарский словарь» вдохновил на открытие НРТ. Это история о древнем и легендарном народе хазарах, который действительно жил 1000 лет назад примерно на той же территории (между Каспийским и Черным морями), где сейчас в Украине решаются судьбы мира и наши. И наконец. Было важно, чтобы в этом спектакле было то, что нам в театре нравится делать больше всего. Сделать что-то, чего мы никогда раньше не делали».
