Премьер-министр начал опасную игру. Игру с Сатверсме. Жажда сохранить власть любой ценой довела его до безответственных политических комбинаций.
На пятом году премьерства Кришьяниса Кариньша мы пришли к тому, что премьер-министр предлагает фундаментально изменить состав правительства и коалиции, формально не меняя само правительство. Перефразируя высказывание печально известного короля Франции Людовика XIV и других исторических персонажей, Кариньш как бы заявляет: правительство — это я, все остальные могут приходить и уходить, но если я остаюсь на своем месте, то и правительство остается на своем месте.
Значительная часть политического класса делает вид, что в этой формуле Кариньша нет никаких противоречий с Сатверсме. Все соответствует букве Сатверсме. О духе Сатверсме не говорят. Похоже, что дух Сатверсме уже убит.
Что же происходит на самом деле? Кариньш начал переговоры о формировании нового правительства и коалиции без мандата от президента. С какой стороны ни посмотри, очевидно, что формируется новое правительство с новой коалицией. Юридическая казуистика здесь неуместна. Если мы действительно считаем Сатверсме настоящей правовой основой государства и главным краеугольным камнем, а не текстом, который просто формально должен быть. Подобно тому, как в некоторых африканских странах в свое время были построены оперные театры, поскольку в «цивилизованных» странах такие театры есть. И нам тоже нужно. То, что в тамошнем обществе нет ни понимания этого жанра искусства, ни культуры посещения оперы, не учитывалось. По мнению Кариньша, и наша Конституция тоже является чем-то вроде таких африканских оперных театров. Документом, который должен лежать в ящике стола, чтобы государство можно было считать демократическим.
Кариньш использует то обстоятельство, что в Сатверсме не могут быть описаны все возможные ситуации. То, что «отцам» Сатверсме и всем остальным до сих пор казалось само собой разумеющимся: новое правительство — это новое правительство, возглавляемое номинированным премьер-министром, — Кариньш решил интерпретировать по-своему.
Напомню, что в 1997 году уже был похожий прецедент — тогдашний премьер Андрис Шкеле не скрывал своего недовольства работой отдельных министров, в особенности работой депутатов парламентской коалиции, и поэтому подал в отставку. В наказание для непослушных. Сам же он и не думал уходить. Тогда президент Гунтис Улманис во второй раз доверил ему формирование правительства, и Шкеле вполне легитимно сформировал свое второе правительство — по своему усмотрению и в соответствии со своим пониманием. Кариньш не хочет идти этим политически логичным и легитимным путем. Видимо, опасается, что президент во второй раз не номинирует его в премьеры. Кариньш осознает свою истинную ценность. Поэтому он и выбрал такой способ — сомнительную попытку проползти через юридические дыры в Сатверсме.
Президент Латвии Эдгарс Ринкевичс не проявляет восторга по поводу этих действий Кариньша. Он прямо-таки предупреждает своего бывшего однопартийца не увлекаться. Ринкевичс в пятницу в Twitter напомнил, что только он имеет право номинировать премьера: «В соответствии со статьей 56 Сатверсме, Кабинет министров составляет лицо, которое для этого приглашает президент государства, поэтому любые действия пока следует считать политическими консультациями, а не формированием правительства. 17 августа ожидаю от премьер-министра плана действий».
Следующая неделя политически будет очень насыщенной. В четверг, 17 августа, президент ожидает в Рижском замке Кариньша с конкретным планом действий. Это означает, что к четвергу «новое» правительство Кариньша должно быть готово. Необходимо созвать внеочередное заседание Сейма, на котором должны быть утверждены новые министры. Новая коалиция означает также перестановки в управленческих структурах и парламентских комиссиях.
Кариньш, «Новое Единство» и его новые партнеры надеются, что создание нового правительства пойдет быстро и гладко, как по маслу. Может быть, но есть нюансы. В Сейме действительно вряд ли что-то застопорится. Ни в рядах Союза зеленых и крестьян, ни в рядах «Прогрессивных», ни в рядах «Нового Единства» не наблюдается разногласий по поводу этого плана Кариньша. Все дисциплинированно проголосуют как надо. Так где же могут возникнуть проблемы?
Рейтинг Сейма потому и является таким низким, что парламент готов проголосовать за все, о чем в кафе, банях и тиши кабинетов договорились несколько человек, считающих себя гроссмейстерами политических шахмат. И они не думают о том, как это будет выглядеть и что об этом может подумать общество. Прикормленные пропагандисты и «штатные» политологи сумеют объяснять обществу, как надо правильно воспринимать происходящее.
Но как бы Кариньш & Co не называли происходящее, голосование в Сейме за новых министров станет голосованием за новое правительство. И поскольку президент страны не поручал Кариньшу формирование нового правительства, то по сути это правительство будет нелегитимным. Кариньш узурпировал власть. Эта выходка легко сошла бы Кариньшу с рук, если бы его авторитет и поддержка в обществе были высокими, а у президента низкими. Но на самом деле все наоборот. Авторитет президента сейчас значительно выше, чем у премьер-министра, которого уже совершенно открыто называют «клячей, которая не тянет».
То, что Союз зеленых и крестьян и «Прогрессивные» согласились попасть в правительство таким сомнительным путем, ставит и их самих в некрасивое положение. Да, формально такой приход к власти возможен, но выглядит он некрасиво, особенно учитывая, что общество связывает эту «рокировку» партнеров по коалиции с «возвращением долга» за голоса на президентских выборах.
Не берусь судить, насколько важную роль в происходящей сейчас политической суматохе играет этот «долг» и насколько — упрямство самого Кариньша, его желание власти и стремление навязать свое. Все это переплетено в один сложный узел, который трудно развязать. Но главное, что эта двусмысленность — когда говорят одно, а подразумевают совсем другое — бросает тень не только на «Новое Единство» и участников этой сделки, но и на самого президента, ведь за благозвучными фразами о «большей динамике» можно услышать и невысказанную громко мысль о «возвращении долга».
И поэтому президент, заботясь о своем авторитете, не может только тупо смотреть на происходящее. Его позиция должна быть активной. А следовательно — решающей. Учитывая упрямство Кариньша и, как выяснилось, паталогическую жажду власти, возможен очень острый политический и конституционный кризис. Кариньш вцепился в свое кресло зубами и ногтями. Но у него слабая позиция. Хотя, судя по его поведению, ему так не кажется. Буква Сатверсме на его стороне. Технически он может протащить голосование за новых министров через Сейм. Так в чем же слабость его позиции?
В силе авторитета. Вернее, в его недостатке. Конечно, если на помощь Кариньшу придет президент — со своим авторитетом, то Кариньш выиграет, и какое-то время все будет продолжаться так, как он задумал. Но Ринкевичсу, согласившись на такой сценарий, пришлось бы признать приоритет Кариньша в иерархии государственного управления. Не думаю, что Ринкевичс готов с этим смириться.
Действительно, Сатверсме не дает президенту широкого спектра инструментов, которыми можно повлиять на чересчур властолюбивого премьера. Формально есть только один такой инструмент. Намекнуть на возможное инициирование роспуска Сейма. Одно дело, если роспуск Сейма инициирует Айнарс Шлесерс, и совсем другое, если это сделает Эдгарс Ринкевичс. В то же время нельзя отрицать, что Кариньшу везет с «оппозиционерами». В парламенте предыдущего созыва от различных направленных против правительства и Кариньша лично выходок его постоянно спасал Гобземс, теперь эту нишу спасителя Кариньша занял Шлесерс. Но кроме формального инструмента роспуска Сейма есть уже упомянутый инструмент личного авторитета и поддержки со стороны общества. Сейчас рейтинги президента и премьера несопоставимы. И эта ситуация — не в пользу Кариньша.
