Когда перед интервью с Петерисом Винькелисом мы обсуждали, как его представить, он иронизировал: «Напиши — вышедший на пенсию наблюдатель политических событий». Мы оба посмеялись, но если говорить серьезно, то я знаю Петериса Винькелиса в политике давно.
Помню, как на съездах «Единства», после того как партийная верхушка произносила свои прилизанные патетические речи, на трибуну поднимался Винькелис и, основываясь на результатах различных опросов и итогах выборов, рассказывал сидящим в зале о конкретном «политическом моменте». Так сказать, зачитывал аналитический доклад «о положении в стране».
Теперь Винькелис ушел из «Единства» и работает в Европарламенте помощником депутата Иварса Иябса («Для развития/За!»). Правда, Винькелис особо подчеркнул, что все, что он говорит в интервью, — лишь его личное мнение, никак не связанное ни с какой-либо политической принадлежностью или симпатиями.
Следует признать, что и прежние анализы ситуации — того времени, когда Винькелис еще был активным членом «Единства», — отличались своей подчеркнутой беспристрастностью и даже самокритикой. Именно из-за его независимого мышления к Петерису Винькелису всегда стоит прислушаться.
Как бы вы в нескольких словах охарактеризовали тот политический процесс, который начался после 10 мая и завершился формированием нового правительства?
Я бы охарактеризовал это как три потерянных месяца в ситуации, когда уже 31 мая все было ясно. Это была глупость.
В чем причины этой глупости?
Одной из причин стало отсутствие смелости сказать сразу все как есть. Сказать, что после этого голосования [о президенте] эта коалиция закончилась, что премьер складывает свои полномочия и начинаются переговоры о новом правительстве. Это было бы честнее всего. Вторая причина: надежда самого премьера Кришьяниса Кариньша протянуть подольше — как можно ближе к выборам в Европарламент 2024 года. Чтобы путь к выборам был более надежным. И третья причина — не было сиюминутного давления со сроками принятия бюджета. До середины августа было время отпусков и праздников песни.
В течение этих трех месяцев приходилось слышать много спекуляций по поводу брюссельских амбиций Кришьяниса Кариньша. Как вы видите перспективы Кариньша из Брюсселя?
В самом читаемом в «европузыре» СМИ — Politico.eu — недавно была опубликована статья о том, что у исполнительного вице-президента Еврокомиссии Валдиса Домбровскиса появился конкурент в собственной партии — Кришьянис Кариньш. Поскольку у «Единства» сейчас в правительстве абсолютное большинство, то, скорее всего, как «Единство» решит, так и будет.
Другое дело, что хороший тон в Европе все больше требует, чтобы комиссары получали мандат на выборах в Европарламент. Это осложняет шансы Кариньша, так как на выборах он может уступить Домбровскису. А, может быть, даже и не только ему. Поэтому позволю себе предсказать, что Кариньш пропустит эти выборы и обеспечит себе место на Европейском Олимпе «напрямую» — в переговорах с Эвикой Силиней и другими лидерами «Единства».
Но быть комиссаром от Латвии — не самая заветная мечта Кариньша. Восточной Европе полагается и какой-то из «больших портфелей» Европы — президента Еврокомиссии, Совета Европы, Европарламента, Еврогруппы, Верховного представителя ЕС по иностранным делам или генерального секретаря НАТО. Если на эти должности когда-то целилась Даля Грибаускайте или Кая Каллас, то почему бы не целиться и латышам? Правда, распределение этих «медвежьих шкур» зависит от такого количества непредсказуемых совпадений, что рассчитывать на них будет сложно, даже если очень хочется. Получению высоких должностей в ЕС может помешать и паспорт США. Мне трудно представить, что президент Франции поддержит назначение гражданина США на одну из этих должностей.
Вернемся в Латвию. Кто в этих трехмесячных политических соревнованиях по «перетягиванию каната» оказался в самом крупном проигрыше, а кто — в выигрыше?
Парадоксальным образом проигравшей является сама премьерская партия «Единство». «Единство» в течение этого периода обеспечило себе максимальную власть — получило должность мэра Риги, сохранило пост премьера, увеличило большинство в правительстве, поставило на место всех прежних, а также новых партнеров, начиная с «Объединенного списка» и заканчивая Гунарсом Кутрисом.
Но, получив, казалось бы, наибольшую власть, они потеряли в плане репутации и симпатий избирателей. Не очень много, но проиграли. И я говорю не только о рейтингах. На уровне эмоций. Парадокс в том, что «Единство», получив больше власти, потеряло часть кредита доверия.
В выигрыше, конечно же, «Прогрессивные». Это очевидно. Они вошли в правительство и смогут осуществить то, что задумали. И, конечно, Союз зеленых и крестьян. Так сразу и не скажешь, кто больше выиграл — Союз зеленых и крестьян или «Прогрессивные». Но все-таки Союз зеленых и крестьян в большем выигрыше — если это правительство будет меняться, то «Единство» может не получить должность премьера или даже оказаться вне правительства, и «Прогрессивные» могут остаться вне правительства, а Союз зеленых и крестьян будет незаменим при любых переменах в будущем. Союз зеленых и крестьян будет реабилитирован. Его реабилитация происходит каждый день.
«Объединенный список», в свою очередь, проиграл. С Национальным объединением — интересная ситуация. С идеологической точки зрения, с содержательной и программной точек зрения, с точки зрения отношения избирателей, позиция Национального объединения не является сложной. Они с честью прошли через этот трехмесячный процесс. С минимальным количеством произведенной, скажу на жаргоне, полной чуши. В общем количестве чуши, произведенной на данном этапе, их вклад был наименьшим.
Райвис Дзинтарс был меньше других вовлечен в это «производство». Все остальные производили невероятное количество ерунды. Слов, которые не имеют ничего общего с реальностью. Масштаб этой ерунды был немыслимым. Национальное объединение, по крайней мере, говорило все как есть. С другой стороны, в партии есть и практическое крыло, и они, возможно, расстроены, но в целом нельзя сказать, что Национальное объединение является проигравшим.
Вы упомянули версию, о которой говорят очень мало, — о том, что возможно правительство и без «Единства». Какую модель вы имели в виду?
Хотя такая модель маловероятна, но она возможна. Если Союз зеленых и крестьян Лембергса (надо говорить так, потому что следует отделять Союз зеленых и крестьян Лембергса от просто Союза зеленых и крестьян) больше не является табу, то почему должно существовать вечное табу по отношению к партии «Латвия на первом месте» Айнарса Шлесерса?
Готовность Союза зеленых и крестьян пойти на все, лишь бы попасть в правительство, не может стать для них минуом?
Они сознательно идут на то, что делают. Они это сказали. Четко и ясно. Мы проголосовали за президента Эдгарса Ринкевичса и потеряли очки. Мы готовы проголосовать еще по некоторым вопросам и потерять очки, но мы знаем, почему мы это делаем. Чтобы попасть в правительство, чтобы добраться до власти и сделать то, что важно для нас и наших избирателей. Они верят, что избиратели оценят это больше, чем их отход от каких-то «идеологических» линий. У них есть одна линия, от которой они не отступают, и за это их можно уважать. Это их кандидат в премьеры. Они не отступили, не отвернулись, не прекратили сотрудничество, не прекратили ссылаться. Такая последовательность может дать им очки.
Самая интересная сила в новой коалиции — это «Прогрессивные», поскольку они представляют что-то новое, небывалое и поэтому трудно предсказуемое. Как вы прогнозируете их будущее, учитывая опыт Рижской думы?
Думаю, что «Прогрессивные» будут относительно примиренческими в этом правительстве. Особенно в бюджетных и финансовых вопросах, в которых у них объективно гораздо больше амбиций в связи с расходами, тратами, займами, и их фискальная политика является более гибкой, чем у «Единства». Они смирятся с определяющей ролью «Единства».
Это один момент, но есть и второй важный момент, который следует подчеркнуть. Это будет первое за долгие годы правительство, в составе которого есть две партии, за которые голосовали русскоязычные граждане Латвии. Это Союз зеленых и крестьян Лембергса и «Прогрессивные». Не помню, чтобы в правительстве были партии со значительным количеством русскоязычных голосов.
Прогнозирую, что это правительство будет более умеренным в своей страсти к «дерусификациии». Это первое за долгие годы правительство, в котором нет Национального объединения. Прогнозирую, что избиратели Союза зеленых и крестьян Лембергса и «Прогрессивных» оценят это и проголосуют за них в еще большем количестве, чем в октябре 2022 года. Этот процент русскоязычных, может быть, не так уж и велик, потому что есть Шлесерс, Росликов и другие, но если им удастся сохранить хотя бы треть русскоязычных избирателей, то это восемь процентных пунктов. Это приличное количество. Это может оказаться длительной тенденцией.
То есть у русских могут появиться свои партии, которые имеют возможности войти в правительство. Быть их голосом не только в парламенте, но и в правительстве. Наши русскоязычные граждане могли бы это оценить. К тому же в Союз зеленых и крестьян придет и Олег Буров. Все это может оказаться долгосрочным приобретением. И для этих партий, и для русскоязычных избирателей. Это демократия.
Есть разные прогнозы о новом правительстве. Одни говорят, что оно долго не продержится, другие склоняются к мысли, что у него хорошие шансы продержаться вплоть до конца полномочий нынешнего Сейма.
Думаю, что это правительство продержится довольно долго. Хотя бы потому, что почти у всех игроков альтернатива является худшей. У «Единства» — потому что у него в следующем правительстве, скорее всего, не будет поста премьера. У «Прогрессивных» — потому что их, скорее всего, в следующем правительстве вообще не будет. У Союза зеленых и крестьян — потому что в этой комбинации им удобно. Единственные, кто теоретически мог бы что-то получить при падении этого правительства — это Союз зеленых и крестьян. Но это чисто теоретически. Они реально находятся в выигрыше. Зачем им что-то менять?
Какими могли бы быть потенциальные подводные камни правительства Эвики Силини?
Эти подводные камни, по-моему, достаточно хорошо виднеются над водой. Это деньги.
Что мы под этим понимаем?
Три главных вопроса появились на столе правительства в течение последних недель:
1) Сумасшедшие счета за Rail Baltica. Их нельзя оплатить, нельзя взять деньги в кредит и нельзя не строить. Нет никаких идей, как с этим справиться.
2) Деньги на здравоохранение. И хотя «Прогрессивных» нет в министерстве здравоохранения (они правильно сделали, что не взяли это министерство без министерства финансов), там огромный дефицит средств, что бы мы ни думали о реформах и чем-то еще. Дефицит объективен, деньги надо будет найти, а в бюджете их сейчас нет. По крайней мере, в рамках фискальной политики «Единства».
3) Деньги на безопасность. Это средства и для границы, и для пограничников.
Везде нужны деньги, но их нет. Как правительство с этим справится — это большой вопрос сегодняшнего дня.
Проблемы в политике зачастую возникают и на весьма иррациональной основе. Что-то не могут поделить, не могут решить, кто важнее и влиятельнее. В той же Рижской думе политические силы стали очень ревнивыми, когда центр власти из зала заседаний думы переместился в офис мэра. Нет ли в этом правительстве зародышей потенциальных ссор?
Я пока таких признаков не вижу. Похоже, пока всех все устраивает. (Говорит с явной иронией). Женщина — премьер. Женщина — председатель Сейма, современный президент, националы — вон из правительства. С этим комплектом можно прожить годы.
Президент Эдгарс Ринкевичс с первых дней пребывания в должности дал понять, что не будет лишь робким наблюдателем со стороны и во многом будет формировать политическую повестку дня. Как могут сложиться отношения различных ветвей власти?
Ринкевичс уже формирует повестку дня по социально-экономическим вопросам, указывая правительству очень конкретные направления действий. Уже сейчас больше, чем Эгилс Левитс за четыре года. Тарифы на электричество, налог на недвижимость, помощь пострадавшим от урагана, помощь пострадавшим в Екабпилсе и другие конкретные решения.
Не хочу употреблять слово «диктует», но президент настоятельно советует правительству. Обозначает налоговую политику. Недавно в интервью Neatkarīgā президент высказался о ставке налога на недвижимость. Слово президента будет иметь очень серьезный вес. Большую часть его слов правительство не сможет просто отвергнуть. Сейчас трудно сказать, облегчит это работу правительства или затруднит. Президент строит очень высокую, крепкую и основательную башню своей репутации и народной любви. И когда эта башня станет еще выше, его влияние еще больше увеличится.
Похоже, что у президента есть все шансы полностью подчинить себе это правительство.
Надо сказать, что это правительство во многом и есть правительство президента Ринкевичса. И по своему происхождению, и в плане состава. Исторически там все очень тесно сцеплено. Позиции по вопросам внутренних дел, юстиции, иностранных дел, обороны, премьера. Так что это такое же правительство Ринкевичса, как и правительство Силини. Понятно, что президент не захочет ассоциироваться с этим правительством. Правильно, потому что он президент, а правительство — это правительство. Он будет сохранять дистанцию. По крайней мере в публичном пространстве. Будет давать советы, которые трудно будет отклонить.
