Чтобы найти ответ на вопрос, почему во второй половине дня 21 декабря 2021 года возле своего дома погибла главный инспектор Второго отдела по рассмотрению налоговых споров Управления по рассмотрению юридических и досудебных споров Службы госдоходов Сандра Калнберзиня, Neatkarīgā отправилась в Екабпилс, на место трагического происшествия.
Мы встречались с людьми, которые очень хорошо знали Сандру Калнберзиню, были с ней вместе и в радости, и в горе, и которые общались с ней буквально за несколько часов до трагедии. Мы хотели разобраться, действительно ли трагически погибшая сотрудница Службы госдоходов покончила жизнь самоубийством, и если она это действительно сделала, то какие обстоятельства довели ее до такого шага. В ходе интервью мы пытались выяснить, действительно ли Сандра Калнберзиня была настолько незначительным работником, что текст постановления о прекращении уголовного дела занял всего 2,5 листа формата А4, а заключение Государственной трудовой инспекции — всего 2/3 листа формата А4.
Люди соглашались на интервью с условием, что их имена не будут названы. Из интервью явствует: существует высокая степень вероятности того, что Сандра Калнберзиня покончила с собой. Если это действительно так, то этот отчаянный шаг ее вынудило сделать выгорание на работе и психологическое насилие, или моббинг со стороны непосредственного и другого начальства Службы госдоходов.
Важный работник
Описание должности Сандры Калнберзини свидетельствует, что она в своем учреждении являлась очень важным работником, занимала важную должность. И это обстоятельство усиливает подозрения — почему так легко и с такой небрежностью был прекращен уголовный процесс и проверка Государственной трудовой инспекции.
В описании должности, утвержденном руководством Службы госдоходов, говорится, что в должностные обязанности главного налогового инспектора Второго отдела по рассмотрению налоговых споров Управления по рассмотрению юридических и досудебных споров Сандры Калнберзини входит «рассмотрение споров по налогам и другим делам, в том числе сложных и объемных дел по налоговым спорам, решение нестандартных ситуаций, углубленное изучение правового регулирования и интерпретация правовых норм в нестандартных и сложных делах, а также ввод в подведомственные информационные системы информации о полученных заявлениях об оспоренных и принятых решениях по налоговым делам и по другим спорам» и многое другое.
Это описание должностных обязанностей подтверждает, что работа у Сандры Калнберзини была не из легких — очень много сложных обязанностей, высокая ответственность.
Служба госдоходов — первое и последнее место работы
В ходе бесед мы выяснили, что Сандра Калнберзиня в начале 90-х окончила нынешний факультет бизнеса, управления и экономики Латвийского университета, в то время кредитно-финансовый факультет. После получения диплома устроилась на работу в финансовую инспекцию, нынешнюю Службу госдоходов, офис которой в то время находился в Риге на улице Лачплеша. Выпускница попала в строгий и требовательный трудовой коллектив, где приобрела отличный опыт работы и навыки в сфере управления сбором налогов.
Оценив работоспособность молодой сотрудницы и качество выполняемой ею работы, непосредственное руководство доверяло ей все новые и все более ответственные обязанности по принципу: чем больше можешь тянуть, тем больше будет воз.
Занятость и напряжение на работе привели к обострению разногласий в семье и разводу. После этого болезненного события Сандра Калнберзиня переехала из Кекавы в Екабпилс, где приобрела трехкомнатную квартиру на пятом этаже многоквартирного дома.
Знавшие Сандру Калнберзиню люди подчеркивают, что хотя распад семьи был для нее болезненным, это никак не способствовало мыслям о самоубийстве или чему-нибудь в этом роде. Наоборот. Она очень заботилась и о своем здоровье, и о внешности. Боялась заразиться какой-нибудь болезнью. Правда, отмечают и то, что Сандра Калнберзиня все больше посвящала себя работе. Часто работала сверхурочно и брала работу на дом. Постепенно в ее жизни все встало на свои места. За год до трагической гибели она рассчиталась с кредитом за квартиру. Ее часто навещал приятель — друг ее молодости.
Во время работы в Екабпилсском бюро Службы госдоходов Сандра Калнберзиня выполняла функции, указанные в описании ее должностных обязанностей. «Можно было заметить, что она все больше и больше сжигает себя на работе. Она регулярно брала работу на дом, хотя этого нельзя было делать. Она жила недалеко от работы, и поэтому на работу и с работы ходила пешком. Однажды на нее напали какие-то хулиганы. Но Сандра не растерялась — отбилась и защитила свой рабочий компьютер. Если бы компьютер оказался в руках хулиганов, это привело бы к большим неприятностям», — вспоминают наши собеседники.
В жерновах обязанностей
Последние месяцы перед трагедией были особенно тяжелыми для Сандры Калнберзини — из-за ограничений в связи с пандемией. В начале пандемии она работала в офисе. Но в 2020 году от коллеги по работе заразилась COVID-19 и несколько месяцев тяжело болела. Несмотря на болезнь, продолжала работать. «В это время она ни о чем другом, кроме как о работе, с нами не говорила. Эта машина (имеется в виду Служба госдоходов) перемалывает. Не хватает внутренних ресурсов, и на тех работников, которые могут сделать больше, которые являются старательными и ответственными, грузят все больше работы. Фактически их там медленно убивают. В Службе госдоходов годами никто не заботился о работниках. Руководству наплевать на перегрузки и психоэмоциональное здоровье.
Там правит только диктат сроков сдачи отчетности. А сотрудники — простые рабочие механизмы. Сандра Калнберзиня была одним из тех редких работников, которым руководство поручало самые сложные дела. Именно она осенью 2021 работала с очень сложным делом SIA Rīgas satiksme. Этому предприятию был сделан начет на 13 млн евро. Руководитель Инесе Зеберга велела ей найти и насчитать еще 300 евро», — вспоминают наши собеседники.
Осенью 2021 года близкие почувствовали, что с Сандрой Калнберзиней происходит что-то неладное. «Она нам ничего не рассказывала. Но мы подозревали, что либо ей кто-то звонит, либо кто-то ей все время говорит гадости. Сама она все чаще говорила, что за ней следят, что кто-то контролирует ее телефон и компьютер, говорила о каком-то фургоне, который стоит возле ее дома, и из которого ее снимают», — рассказывали нам.
После трагического происшествия и телефон, и компьютер были переданы полиции, но полиция ничего не обнаружила. Сразу после трагической гибели Сандры Калнберзини в Екабпилс прибыл сотрудник Управления внутренней безопасности Службы госдоходов. Он опросил коллег, близких, знакомых Калнберзини. После этого наступило долгое молчание. Кроме представителей прессы, никто интереса к случившемуся не проявлял. На похоронах начальница Сандры Калнберзини Инесе Зеберга вела себя странно — не так, как ведут себя при прощании с близким коллегой. За родными Сандры Калнберзини она наблюдала с усмешкой на лице. Соболезнования тоже не выразила.
Действия учреждений после трагедии
Знакомых и близких Сандры Калнберзини начали допрашивать лишь спустя восемь месяцев после трагического происшествия. В ходе расследования поменились и следователи. «Один следователь был особенно экстравагантен. После допроса он пригласил меня в друзья на Facebook и ставил лайки моим фотографиям. Во время допроса он прервал меня и стал рассказывать о своих впечатлениях от поездок в дальние страны», — вспоминала одна из опрошенных нами знакомых Сандры Калнберзини.
Первая версия следователя о трагедии была просто удивительной: Сандра Калнберзиня вышла погулять вокруг дома, упала, получила травмы и скончалась от полученных травм. «Такого не может быть хотя бы потому, что она никогда не ходила гулять вокруг дома, потому что вокруг дома не только Сандра, но и никто не гуляет», — говорят наши собеседники.
Близкие родственники опровергают появившиеся в свое время в прессе сведения о том, что Сандра Калнберзиня оставила посмертное письмо, в котором говорится о моббинге и боссинге в структурах Службы госдоходов. «Никакого письма не было», — утверждают близкие.
Версия о самоубийстве нашим собеседникам также кажется противоречивой. «Она очень боялась болезней. Зачем беречь себя и бояться болезней, если ты готов к самоубийству? Я не понимаю, что такое ужасное должно было случиться, чтобы она, всегда так логично и рационально мыслящая и смелая, вдруг спрыгнула с пятого этажа. Это определенно была не минутная слабость. Если это действительно было самоубийство, то это было созревавшим в течение долгого времени решением», — считают наши собеседники.
Одна из ближайших родственниц в день трагического происшествия навестила Сандру Калнберзиню в ее квартире. «Она была нарядной. Как и всегда, когда ездила на работу. Я пригласила ее пообедать со мной. «Сейчас нет! Позже сходим», — ответила она мне. Потом подошла к окну. Забеспокоилась. Попросила меня: «Пожалуйста, уходи отсюда поскорее». Буквально толкала меня к дверям. Я уже примерно полчаса просидела у нее, уговаривая пообедать вместе. Я видела, что она чего-то боялась, что ей что-то угрожает. Еще за несколько дней до этого ее охватила ужасная тревога. Она упоминала о каком-то микроавтобусе, который ожидает ее внизу и куда-то ее увезет. Неоднократно упоминала Полицию безопасности. Но в ходе разговора она никак не поясняла детали. И поэтому, чтобы понять, что происходит, я часто бывала у нее и приглашала ее на обед», — вспоминает наша собеседница.
Во время подготовки публикации мы получили анонимную информацию о том, что до гибели Сандры Калнберзини от перегрузки на работе одна сотрудница уже лечилась в Риге в психоневрологической клинике. Пока подтверждения этому получить не удалось.
